В Девятой песни «Шримад-Бхагаватам» Шукадева Госвами описывает генеалогию Кришны. Прадедом Кришны был великий царь из династии Яду по имени Девамидха, правивший в Матхуре. У него было две жены, одна из царского рода, а другая из рода вайшьев – пастухов. От них у него родилось два сына. Сына царевны назвали Шурасеной. В свой срок он взошел на престол и стал править в Матхуре. А второго сына, родившегося от жены вайшьи, назвали Парджаньей. Смешанная кровь, текшая в его жилах, не позволила ему получить царского надела, но он не сильно горевал по этому поводу – природная щедрость сделала его счастливым, а зачем счастливым сокрушаться о том, чего у них нет?

Парджанья поселился на противоположной стороне полноводной Ямуны, напротив Матхуры, в Махаване – земле, славящейся своими пастбищами и лесом, где в незапамятные времена совершал аскезу царевич Дхрува. С самого детства он любил ученых людей – брахманов, и, когда кто-то из них приходил к нему, он готов был отдать им все, что у него было. А брахманы, довольные им, благословляли его. От матери Парджанья унаследовал благочестие, доброту и трудолюбие, а от отца – благородство и щедрость. Поэтому стадо и богатства его быстро росли, а вместе с ними и его слава. Про него говорили, что он мудр и решителен, как царь Дхрува, справедлив и знаменит, как Притху, отважен, как Бхишма, великодушен, как Шива, почитаем всеми, как Брахма, и могущественен, как Сам Вишну. Люди хотели быть похожими на него, но понимали, что никогда не смогут стать таким же, как он, и потому с радостью подчинялись ему. Недаром ученые астрологи при рождении нарекли его таким именем – парджанйа на санскрите значит «дождевая туча». Как тучи щедро проливают свою влагу на истосковавшуюся по дождю землю, так и Парджанья щедро раздавал свои богатства людям – их счастье было его счастьем, и никакого другого счастья ему не было нужно.

Те, кто не был в Индии во время изнурительно долгого лета, каждый день которого длится вечность, когда небо раскаляется добела, камни и дорожная пыль обжигают, а вода в озерах и прудах становится горячей, едва ли поймут, какую радость может принести вид набрякшей дождем грозовой тучи. Однако всем знакома мука неутоленных желаний, сжигающая изнутри не меньше, чем палящее летнее солнце, и все знают, какое облегчение приносит измученному страстями сердцу искреннее желание великодушного человека помочь нам.

Видя его щедрость и дороту, старейшины многочисленного племени абхиров, к которому принадлежала мать Парджаньи, единодушно избрали его своим предводителем, а царь Ядавов Уграсена отдал ему во владение обширные пастбища и леса Гокулы. В свой срок он женился на девушке по имени Варийаси, и она одного за другим подарила ему пятерых сыновей – Упананду, Абхинанду, Нанду, Сананду и Нандану. Не зря Парджанья так назвал своих сыновей: с их рождением как будто само блаженство, ананда, поселилось в доме щедрого Парджаньи и начало служить ему. Он и до этого был богат и счастлив, но сыновья стали его самым большим богатством и самой большой радостью.

Все пятеро братьев были украшены замечательными качествами, однако средний Нанда выделялся даже среди них – любовь к Богу, которой он был наделен с рождения, притянула к нему все остальные добродетели. Парджанья и Варийаси дали своим детям столько любви, что в их сердцах не осталось места для ревности друг к другу. Поэтому, видя особую любовь отца и матери к Нанде, другие братья только радовались этому, и их любовь к среднему брату тоже росла – настоящая любовь несовместима с завистью.

Зависть логична – она действует согласно закону исключения третьего: если я люблю А, а А любит Б больше, чем меня, то я должен ненавидеть Б, чтобы уравновесить избыток любви, получаемый им от А, а еще лучше – уничтожить его. Но так называемая любовь, чьей противоположностью является зависть, никакая не любовь, а всего лишь привязанность, выдающая себя за любовь. Настоящая любовь живет по другим законам и не признает мирской логики: если А любит Б больше, чем меня, то я тоже буду любить Б, чтобы приобщиться к их любви. Так настоящая любовь постоянно расширяется до тех пор, пока не включит в себя весь мир. Впрочем зависть – надо отдать ей должное – тоже постоянно расширяется, но в отличие от любви она уничтожает себя раньше, чем успевает обратиться на весь мир.

Когда настало время, Парджанья женил своих сыновей, исполнив родительский долг. Женой Нанды стала дочь почтенного пастуха Сумукхи – лотосоокая Яшода. Есть люди, просто услышав о которых, мы уже становимся лучше. Мысли о таких людях очищают ум и приносят радость, а один взгляд на них делает нас добрее. Если же нам выпадет удача сделать что-то для таких людей, злоба и ненависть никогда не смогут поселиться в нашем сердце. Яшода была именно такой – она приносила счастье любому, кто просто думал о ней, поэтому с ее приходом большая и дружная семья Парджаньи стала еще счастливее. Недаром Упанишады говорят, что духовное счастье, в отличие от материального, постоянно растет, не ведая пределов.

Повелитель пастухов Парджанья прожил долгую, счастливую жизнь и потому хотел расстаться с этим миром так, как положено тем, кто испил полную чашу счастья – без сожалений, не цепляясь за остатки привязанностей, так чтобы ум его в момент смерти был целиком сосредоточен на Боге. Он вместе со своей женой решили удалиться в лес, чтобы провести там остаток своих дней. Но, прежде чем сделать это, надлежало передать свое царство в надежные руки. По этому поводу Парджанья устроил большой праздник. Цари соседних царств, включая правителей Матхуры, и великие мудрецы, без которых не обходилось ни одно празднование, съехались на него, чтобы присутствовать при том, как Парджанья возводит на престол старшего сына, Упананду. Все с нетерпением ждали, когда же произойдет главное событие – символы царской власти будут переданы наследнику. Однако, когда Парджанья вручил их Упананде, тот неожиданно для всех подошел к среднему брату Нанде, заключил его в объятия и на глазах у всех собравшихся водрузил царскую корону на его голову. Нанда не знал, куда девать себя от смущения. Ропот удивления и ликования прокатился по толпе, но больше всех радовался сам Упананда. Да и как ему было не радоваться, если Господь, находящийся в его сердце, одобрил его поступок?

В присутствии знатных гостей и всего народа сияющий Упананда провозгласил:

– Узнав о том, что отец хочет передать мне свою власть, я стал размышлять: «В этом мире есть только одна власть – власть любви. Только любви все подчиняются добровольно. Власть страха или денег недолговечна. Причиной любви являются добродетели, а причиной добродетелей – достоинство. Нанда достойнее любого из нас. Не только я люблю его и готов ему подчиняться – его любят все. Поэтому он достойнее всех, чтобы стать царем». И сейчас вы подтверждаете мои размышления. Посмотрите: как пчелы летят на лотосы и вьются вокруг них, взгляды всех собравшихся здесь устремлены на Нанду. Более того, Сам Господь задолго до этого дня уже одобрил мой выбор: подбуждаемый Им, отец при рождении назвал меня Упанандой – «слугой и помощником Нанды», так исполнится же сегодня воля Бога.

Так на церемонии помазания Упананда под одобрительные возгласы толпы добровольно отказался от притязаний на царский престол. Не чудо ли это? Конечно, чудо. Но корнем этого чуда было другое, куда большее чудо – любовь к Богу, с рождения жившая в сердце Нанды. На мудром санскрите любовь к Богу (прити) является синонимом счастья. Она так же бесконечна, как Сам Бог. Переполняя сердце Нанды и переливаясь через край, она превращалась в его сострадание и уважение к людям. Когда в сердце человека нет любви, сосущая пустота заставляет его постоянно желать почестей и счастья для себя. Но, когда сердце переполнено любовью, в нем не остается других желаний, кроме желания оказывать почести другим и думать об их счастье. Эта же не подчиняющаяся мирской логике любовь к Кришне много лет спустя заставила Махараджу Нанду расстаться с Ним только ради того, чтобы осчастливить своего двоюродного брата Васудеву. С тех самых пор, чтобы напомнить об этой любви, люди задают друг другу загадку:

«Он сына моего забрал себе

И сразу стал богаче всех на свете».

Кто, даже зная это, не позволил скорби

Своей перебродить и превратиться в ревность?

Теперь, когда все дела были сделаны, Парджанья был готов удалиться в лес. В какой лес? Ну, конечно же, во Вриндаван, благо, что далеко ходить не нужно было: этот лес, исполняющий все желания, рос на противоположном берегу Ямуны. Перед тем, как он ушел, сыновья собрались вокруг него и спросили:

– Скажи нам, отец, в чем суть всех священных писаний?

Парджанья Махараджа ответил на этот вопрос одним стихом:

– В чем корень страха?

– Карма – корень страха.

– Кто защитит от страха?

– Тот, кто любит Бога.

– О чем просить Всевышнего в молитвах?

– Молиться нужно только о любви.

– Что делает счастливым человека?

– Ответ опять: «Любовь».

Парджанья и его жена удалились в лес, а Нанда стал править пастухами. С тех пор, как он стал их предводителем, пастухи ни в чем не знали нужды. Ничто не омрачало их счастья, кроме одного: у Нанды и его жены Яшоды даже после многих лет совместной жизни не родилось ни одного ребенка. В конце концов все братья Упананда, Абхинанда и другие собрались на семейный совет и стали думать, как помочь горю Нанды На совете было решено, что нужно провести большое жертвоприношение. В конце концов, разве не так получил своих сыновей Махараджа Дашаратха?

Пастухи принесли огромное количество топленого масла, пригласили лучших из брахманов, которые выбрали подходящий день и начали проводить ягью. Топленое масло текло рекой, все были счастливы, и только Нанда с Яшодой сидели на жертвоприношении с отсутствующим видом. Жертвоприношение закончилось, но ничего так не произошло.

После обряда Нанда, оставшись наедине с Яшодой, спросил у нее:

– Как ты думаешь, почему это жертвоприношение ничего не дало?

Яшода потупилась. Не дождавшись ее ответа, Нанда сказал:

– Да я и сам знаю, почему. Я, конечно же, хочу, чтобы у меня родился сын, но обычный сын мне не нужен – я хочу сына, который был бы лучше всех на свете. Ведь если уж любить кого-то, то только того, кто лучше и чище всех. Какой смысл любить кого-то другого? Поэтому, когда родичи приходят ко мне и говорят: «Давай проведем жертвоприношение, чтобы у тебя родился сын», – я соглашаюсь, но сам внутри не верю, что все эти обряды принесут то, что я хочу. Сын, о котором я мечтаю, не может прийти ко мне по карме, потому что Он Сам источник и причина любой кармы. Разве бумажный цветок сравнится с настоящим? И разве сможет тот, кто однажды увидел настоящий цветок и вдохнул его аромат, восхищаться бумажной подделкой?

Нанда замолчал. Из глаз его катились слезы:

– Стоит мне на мгновенье отвлечься от дел, как один и тот же образ встает у меня перед глазами: я вижу смуглого младенца с огромными, как лепестки лотоса, глазами. Он играет у тебя на коленях. Груди у тебя переполняются молоком, так что твое сари становится влажным. Кожа Его нежная, как свежесбитое масло. Прекраснее Его нет никого на свете. Его черные шаловливые мечутся по сторонам, а кудри вьются, как рой взудораженных пчел над лотосом. Я не знаю – сон это или явь, но это видение преследует меня, куда бы я ни пошел. Скажи мне правду, неужели, этот младенец уже находится у тебя во чреве?

Яшода смутилась, услышав эти речи:

– Муж мой, образ этого мальчика уже давно преследует меня. Он похитил мое сердце, и с тех пор, как я в первый раз увидела Его, я не могу думать ни о ком другом. Я не знаю, что с этим делать. Я не вижу иного выхода, кроме как гнать от себя эти мысли…

– Не поможет. Я пытался – сколько я ни запрещал себе думать о Нем, Его образ все равно преследует меня повсюду, как наваждение. Всю жизнь я поклоняюсь Нараяне. До сих пор Господь исполнял все наши желания. Неужели же, если мы попросим Его о таком сыне, Он откажет нам?

– Негоже просить чего-то у Бога. Он Сам лучше знает, что нам нужно. Мы Его слуги, а слуги должны просто служить.

– Я готов, но как?

Яшода колебалась. Наконец, после некоторого молчания она произнесла:

– Чтобы умилостивить Господа, Веды рекомендуют соблюдать двадаши-врату.

Нанда просиял:

– Как же я сам не вспомнил! Конечно! Недаром говорится, что целомудренная жена – разум мужчины. С сегодняшнего дня мы будем строго соблюдать этот обет!

Бог находится очень близко – не в раю, не на небе, не за тридевять земель. Он готов подарить Себя нам, однако не торопится делать это. Он ждет, пока наше желание обрести Его не станет таким же сильным, как у Махараджи Нанды и его жены, иначе мы просто не сможем оценить Его дар. Но желание полюбить Бога станет таким сильным и чистым только тогда, когда мы поймем, что нет никакого смысла любить кого-то другого.

Блуждая по миру, все люди ищут, кому бы отдать свое сердце – в глубине души мы знаем, что сердце наше принадлежит не нам. Муж, жена, дети, наука, искусство, родина, все человечество, наконец – всякий раз когда человек делает очередную попытку посвятить кому-то или чему-то свою жизнь, его постигает разочарование. Сердце его постепенно превращается в крематорий умерших любвей. (Интересно, почему в русском языке слово «любовь» так неохотно склоняется во множественном числе? Не потому ли, что любовь не терпит множественного числа?)

Однако, если человеку повезет, и в его сердце прорастет семя желания полюбить Бога, то каждая неудачная попытка полюбить кого-то другого будет только усиливать это желание – сгоревшая надежда оставляет пепел, а пепел делает землю более плодородной. Но одного разочарования мало – чудеса не начнут случаться с нами до тех пор, пока образ Бога не станет преследовать нас как наваждение и плач по Богу не польется из нашего горла. Неслучайно на санскрите такое желание называется «самуткантха». «Кантха» значит «шея» или «горло», приставка «сам» означает «полностью», а «ут» указывает на движение вверх. Сильное желание и разрывающая сердце тоска, побуждает человека вытягивать шею так, как будто он пытается дотянуться до предмета своих желаний – это непроизвольное движение запечатлено в слове «самуткантха» – предельно вытянутое горло, из которого льется плач.

Как еще выразить это разрывающее сердце желание, если не стихами?

änamräm asita-bhruvor upacitam akñéëa-pakñmäìkureñv

äloläm anurägiëor nayanayor ärdräà mådau jalpite

ätämräm adharämåte mada-kaläm amläna vaàçé-svaneñv

äçäste mama locanaà vraja-çiçor-mürtià jagan-mohiném

«Вечно голодные глаза мои жаждут увидеть образ любимца Враджа,

Который свело с ума всех обитателей Вселенной.

С черными бровями, изогнутыми, как лук,

с искристыми, излучающими любовь глазами,

обрамленными длинными ресницами, и алыми губами,

Он давно присвоил Себе мой ум. Речи Его плавят мое сердце,

а чистые звуки Его флейты пьянят сильнее любого вина».

Но откуда сильное желание полюбить Бога возьмется у нас, если мы не то что не видим Его, но даже не чувствуем, а то и вовсе сомневаемся в Его существовании? Сначала кто-то должен заронить в нас семя этого желания, а затем, чтобы оно выросло и превратилось в большое дерево, нужно тщательно прополоть сердце от сорняков материальных желаний.

Пост и молитва – два обычных способа очистить сердце. Пост ослабляет в человеке естественную тягу к наслаждениям, подавляя желание эксплуатировать этот мир, а молитва направляет сознание внутрь, к Богу. В каждой религии есть свои посты и все они благотворны, но Веды прославляют особый вид поста, связанный с лунными фазами – двадаши-врату. Соблюдающие двадаши-врату полностью постятся на одиннадцатый день убывающей и прибывающей луны, в Экадаши, а на следующий день – в Двадаши – едят особую пищу и только один раз, обязательно до окончания двенадцатой лунной фазы. Пост в этот день лунного цикла, как ни в какой другой день, защищает ум от атак материальных желаний и усиливает желания духовные. Экадаши – специальный дар Бога людям. Подобно тому, как Ганга освящает все земли, по которым протекает, дерево туласи – дом, в котором растет, а «Шримад-Бхагаватам» – того, кто его читает, соблюдение Двадаши-враты освящает сердце человека, очищая его от следов материальных желаний (разумеется, если человек того хочет). Поэтому в «Сканда-пуране» Маркандея Риши говорит:

çuddhaà bhägavatasyännaà

çuddhaà bhagérathi-jalam

çuddhaà viñëu-paraà cittaà

çuddham ekädaçé-vratam

«Поистине, чиста та пища, которой угощает вайшнав.

Так же чиста, как вода небесной Ганги,

ум человека, в чьих думах поселился Вишну,

и сердце того, кто постится в день Экадаши».

Сердце Нанды и Яшоды уже и так было чистым. Не было в нем никаких других желаний, но, чтобы подать пример нам, они стали соблюдать двадаши-врату.

Целый год Нанда и Яшода постились два раза в месяц. Двадцать четыре ипостаси Вишну одна за другой дали им Свои благословения. Тоска по Кришне, и до того разрывавшая их сердце, месяц от месяца становилась все сильнее. В конце концов, по прошествии года, Сам Вишну, которому всю жизнь служил Нанда, одновременно пришел во сне к Нанде и Яшоде. С состраданием глядя на них, Он произнес:

– В чем причина вашего горя? В прошлой жизни вы хотели любить Меня как своего сына. По благословению Брахмы, ваше желание скоро исполнится – у вас родится малыш с кожей синей, как цветок льна, и любовь к Нему переполнит чашу вашего сердца.

«Что за ерунда! – возмутится здравомыслящий читатель, – кому придет в голову любить Бога как своего сына?!» И я, конечно же, соглашусь с ним. Действительно, кому? Но ведь, согласно этой логике, и любовь к Богу – аномалия, отклонение от нормы, опасная болезнь. Поэтому зачем уточнять? Почему просто не спросить: «Кому в здравом уме придет в голову любить Бога? Не лучше ли заняться чем-то более насущным?» И если уж такая беда случилась с человеком, то так ли важно, как именно он любит Бога? Тот, кто не верит в Бога, не верит и в любовь к Нему. Но, для того, кто поверил в Бога, нет ничего невозможного.

Тут следует на мгновенье прервать наш рассказ и вернуться к жителям Враджа. Целый год они тоже молились Всевышнему, прося Его дать заботливому Нанде и целомудренной Яшоде сына. Непрерывная молитва очистила и их до такой степени, что желание обрести Кришну, которое жило в душе Нанды и Яшоды, стало отражаться и в их сердце, так что и их боль разлуки с Кришной становилась сильнее день ото дня. Они больше не советовали мудрому Нанде провести ведические жертвоприношения и другие ритуалы, но и сидеть без дела тоже не могли, поэтому в один прекрасный день старейшины племени пастухов во главе с Упанандой собрались в зале для собраний, чтобы держать совет.

Зима была в самом разгаре. Ходные туманы по утрам спускались на Врадж. Ежась и кутаясь в теплые шали, пастухи смущенно смотрели на Нанду, не зная, как завести разговор, но на помощь им пришло само Провидение – в этот самый миг пожилая отшельница, облаченная в яркие шафрановые одежды, неожиданно вошла в зал для собраний. Ее сопровождал мальчик-брахман с толстой шикхой и лучистыми глазами. Яркое сияние, исходившее от тела незнакомки, говорило само за себя. Как один, все пастухи повскакивали со своих мест, и, почтительно поприветствовав незнакомку, спросили:

– Кто ты, о мудрая женщина? И что это за мальчик с тобой, похожий на вечного странника Нараду Муни?

Отшельница, ответив на приветствия, отвечала:

– Меня зовут Паурнамаси. С самого детства я совершаю аскезу. Тапасья дала мне великую силу. Я могу предвидеть будущее, исцелять, снимать порчу, изгонять злых духов и многое другое. А этот мальчик рядом со мной – мой внук Мадхумангала. Я дала ему благословение. Время больше не властно над ним – он всегда останется таким же, как сейчас.

– Но что привело тебя к нам, простым пастухам? Мы не отличаемся ни мудростью, ни аскетичностью, ни знатностью происхождения, ни богатствами, – смиренно сложив ладони, проговорил Упананда.

– Если бы вы знали, какая удача выпадет вам, вы не говорили бы так!

– Неужели? Что это за удача, можно узнать?

Гостья загадочно улыбнулась и после небольшой паузы торжественно объявила:

– У Нанды, который так дорог вам, скоро родится сын, который подарит радость всем вам, а вместе с вами – всему миру!

«Она знает, зачем мы собрались здесь!», – от этой мысли волосы на теле Упананды встали дыбом: «Сам Бог глаголит ее устами!»

На радостях Упананда обратился к Паурнамаси:

– Мы всем миром сегодня же соорудим тебе хижину на берегу темноводной Ямуны, которую здесь во Врадже величают Кришной. Оставайся с нами, о святая женщина, и всегда защищай нас своей мудростью и молитвами.

– Ваше приглашение подобно гимнам Вед – как я могу от него отказаться? Сама богиня речи Сарасвати сошла на ваш язык, когда вы сказали мне, что построите хижину рядом с Кришной – именно этого я и хочу. Вы сами предсказали рождение Кришны. Когда Он появится среди вас, Земля устыдится своей скупости. Он вдохнет юность во все вокруг, так что даже глубокие старцы снова почувствуют себя детьми. Любая добродетель, соприкоснувшись с Ним, одухотворится и перестанет питать гордыню. Все богатства померкнут – на земле останется только одно богатство, к которому будут стремиться люди – любовь к Кришне. Когда Он придет на Землю, все превратится в свою противоположность – тигры станут смирными, как ягнята, а ягнята – бесстрашными, как тигры. И, коли уж вы просите меня, я останусь с вами, чтобы быть свидетельницей этого чуда.

Йогини Паурнамаси олицетворяет одно из проявлений внутренней энергии Господа. Упанишады гласят:

парсйа актир вивидхаива рӯйате

свбхвикӣ джна-бала-крий ча

«Верховный Господь обладает бесчисленными энергиями, которые работают столь совершенно, что все сознание, сила и деятельность исполняют исключительно Его волю».

Энергия Господа, царящая в этом мире, называется маха-майей – «великой иллюзией». Она дает возможность живым существам, возомнившим себя Богом, наслаждаться независимо от Господа и властвовать над миром, поэтому она скрывает от них Бога – помеху для их наслаждений. Энергия Господа, управляющая духовным царством, называется йога-майей – «связующей силой». Она помогает наслаждаться Самому Богу и соединяет с Ним души, желающие служить Ему, становясь главным режиссером Его игр. Эта самая йога-майя, приняв образ пожилой отшельницы и волшебницы Паурнамаси, пришла в Гокулу, чтобы подготовить его обитателей к приходу Кришны. Она же в другом своем воплощении стала Вриндой – повелительницей Вриндавана, и она же в третьем облике вошла в лоно Яшоды и на восьмом месяце родилась у нее вместе с Кришной, чтобы помочь нерожденному сыграть одну из самых удивительных Своих игр – лилу появления на свет.

Пока пастухи в Гокуле горевали и радовались, пели песни и плясали, отмечали праздники и пасли коров, Васудева, двоюродный брат Нанды, вместе со своей женой Деваки томился в темнице Камсы – правителя Матхуры. В день их свадьбы голос с неба возвестил о том, что восьмой сын Деваки и Васудевы станет причиной его гибели. Царевич Камса, двоюродный брат Деваки, правил в это время колесницей, на которой ехали новобрачные. Демоны скоры на расправу. Услышав это предсказание, Камса тотчас выхватил меч и занес его над головой своей любимой сестры.

Камса, сын демона Друмилы, обманом вступившего в связь с женой царя Уграсены, олицетворяет желание души наслаждаться в этом мире независимо от Бога. Для Камсы и ему подобных единственной реальностью является то, что доступно восприятию наших чувств. Вожделение – единственная причина этого мира, которой они поклоняются. Но, чтобы делать это беспрепятственно, они должны любыми средствами убить, уничтожить, отменить, запретить Бога. Бог – главная, но не единственная помеха их наслаждениям. Все, кто вопреки очевидности упрямо верит в Него, тоже мешают им построить рай на Земле, в котором можно все. «Сначала нужно расправиться с этими глупцами. Тогда Богу больше нечего будет делать в принадлежащем нам мире», – думают они и заносят меч.

Только чудом Васудеве удалось уговорить Камсу не убивать Деваки – явление Бога никогда не обходится без чудес. То ли он испугался за свою репутацию, то ли поверил обещанию Васудевы, славившегося своей честностью, приносить ему всех своих новорожденных детей – даже у отъявленных демонов бывают маленькие слабости. На всякий случай он все же заключил Васудеву и Деваки в тюрьму. Не сильно отличаясь от всех остальных тиранов прошлого и будущего, Камса одного за другим убивал младенцев на глазах у родителей – особый способ получать удовольствие, упиваясь своей абсолютной властью, доступный только редкостным негодяям.

Так погибло шестеро детей Васудевы и Деваки.

В тюрьме до Васудевы дошла весть о том, что другая его жена Рохини, навещавшая его, находится на третьем месяце беременности. Опасаясь за ее судьбу и судьбу ребенка, Васудева попросил ее срочно уехать из Матхуры и спрятаться в доме гостеприимного Нанды. Верные слуги Васудевы тайком снарядили Рохини в путь, и, по воле Провидения, она приехала во Врадж вечером того же дня, о котором идет речь – того самого дня, когда во Врадж пришла прорицательница, облаченная в красные одежды. Добрые знаки сопутствовали появлению Рохини во Врадже, так что даже самые недоверчивые пастухи поверили, что чудо, которого они так долго ждали, скоро произойдет.

Встретившись после долгой разлуки, подруги Яшода и Рохини долго плакали на груди друг у друга, вспоминая судьбу Деваки и Васудевы, а собравшиеся вокруг них пожилые пастухи, кашляли и отворачивались, пытаясь спрятать подступавшие к глазам слезы.

***

Наступил месяц Магха – самый холодный месяц в году, когда беспомощное зимнее солнце скрывается за густым туманом и почти не дает тепла. Туман стелется над полями и реками, и по вечерам пастухи собираются погреться у костров.

Вечером первого дня убывающей луны Яшода вдруг почувствовала усталость и прилегла на кровать. Охваченная сладостной дремотой, она снова увидела младенца, синего, как цветок льна, но на этот раз рядом с ним была смуглая девочка необычайной красоты. Оба младенца находились в сердце Нанды, и Яшода в своем полусне увидела, как мальчик вошел в ее сердце, а девочка – в ее чрево.

На следующее утро она проснулась, счастливая, как никогда, и, вспомнив видение, силилась понять, почудилось ей или нет. Но у нее ничего не получилось – переполнявшее ее счастье мешало сосредоточиться. В конце концов она махнула рукой: «Так ли уж важно, во сне Он пришел ко мне или наяву? Главное, что пришел!» Нанда, который тоже чувствовал необъяснимое счастье, поглядев на жену, обо всем догадался, но спрашивать не стал. Немного спустя навестившие их пожилые женщины Враджа подтвердили его догадку, и скоро все от мала до велика во Врадже знали эту новость: несмотря на преклонный возраст Яшода, жена повелителя пастухов, наконец понесла! Впрочем, скрыть это все равно было бы невозможно – Яшода, носившая под сердцем (или в сердце?) плод своих медитаций, молитв и аскез, светилась изнутри, как хрустальный сосуд, в который поместили лампаду.

Сведущие люди говорят, что во время беременности женщина обретает привычки того, кем беременна. Яшода, обычно сдержанная и спокойная, стала чувствовать неутолимый голод – ее тянуло на молочные сладости и рис с камфарой, обильно политый топленым маслом и сахарным сиропом и приправленный листиками туласи, так что, глядя на нее, Нанда прятал улыбку в густых усах. День ото дня ее желание увидеть младенца, прижать Его к груди и осыпать поцелуями, понянчить Его и обласкать росло, а вместе с ним росло и ее счастье.

Минула весна, одевшая землю в праздничный цветочный наряд, и вместе с ней в цветочный наряд оделось и сердце Яшоды. Потом наступило жаркое лето, с каждым днем которого жар разлуки в сердце Яшоды тоже становился все сильнее. На смену лету пришел сезон дождей, когда небо щедро проливает на людей дождь своей милости, и Яшода поняла, что это верный знак того, что скоро милость прольется и на нее.

В полнолуние месяца Шравана, когда начинается второй месяц сезона дождей, Рохини разрешилась от бремени – она родила могучего мальчугана с круглым, как полная луна, лицом и кожей цвета кучевых осенних облаков. Позже всеведущий Гарга наречет его Баларамой за его силу и способность приносить счастье всем, с кем он соприкасается, и Санкаршаной, «тем, кто навеки соединил узами родства семьи Васудевы и Нанды».

Ученые астрологи, приглашенные составить гороскоп новорожденного, так увлеклись, перечисляя Его достоинства, что – невиданное дело! – даже забыли о вознаграждении. Одна печаль омрачала радость, царившую в доме хлебосольного Нанды, – мальчик, родившийся у Рохини, несмотря на богатырскую силу, смотрел на мир, не произнося ни звука. Однако все домочадцы очень скоро поняли, что этой беде легко помочь: стоило ему оказаться на коленях у Яшоды, которая носила в своем сердце Кришну, как мальчик оживал и начинал заливисто смеяться.

Тем временем что-то необычное творилось в природе. Дурные мысли ушли из умов людей, прихватив с собой вражду и зависть. А когда вражда и зависть покинули их умы, исчез и страх. Беспричинное счастье переполняло сердца людей, искрилось в их глазах и выплескивалось наружу в виде смеха, песен и танцев. Обычные люди, дивясь нисшедшему на них счастью, объясняли его благочестивыми поступками, которые совершили в прошлом. Философы, силясь понять причину своего счастья, в конце концов решали, что избавились от влияния материальной энергии и достигли цели своих размышлений – Брахмана. Йоги думали, что их медитация увенчалась успехом и сознание их погрузилось в самадхи. И только бхакты подозревали, что за всем этим стоит беспричинная милость Господа.

Наконец, в восьмой день темной половины месяца Бхадра, в среду, когда Луна гостила в созвездии Рохини, проливая на Землю свои благословения, ровно в полночь, Кришна-чандра, воплощение высшего блаженства, появился из лона Яшоды, Своим светом рассеяв тьму, в которую погружен мир.

Поэт так прославил миг Его рождения:

– Йоги сидят, погрузившись в самадхи.

Разве опять Сатья-юга пришла?!

Масло топленое льется рекою,

брахманы ягьи проводят повсюду.

Что это? Трета ведь канула в Лету.

В храмах роскошных толпится народ.

Двапара вроде уже на исходе?

Имя святое у всех на устах.

Кто разрешил? Кали-юга не скоро!

Белым жасмином покрылись кусты,

Тоже не в срок, не дождавшись весны.

Ломятся ветви от манго тяжелых –

Как это? Лето ведь тоже прошло.

Рис колосится в полях почему-то,

Хоть до зимы еще так далеко.

Лотос расцвел на прудах и озерах –

Ночью глубокой! Темною ночью!

Шастры презрев, все планеты на небе

Благо сулят и удачу несут!

Правила все позабыты, законы

Брошены в топку, и только лишь радость

Правит повсюду. Что приключилось?

Что происходит на свете, мой друг?!

– Просто в Гокуле, в деревне пастушьей

Сын у Яшоды родился в сей миг!

Что вы еще хотите от Кришны, если даже Он Сам никогда не перестает удивляться Себе?

– Но постойте! А как быть с историей, которую Шукадева Госвами рассказывает в «Шримад-Бхагаватам»? Ведь мы же знаем, что у Нанды и Яшоды родилась девочка, а Кришна родился в темнице Камсы у Васудевы и Деваки!

– О, да! Разумеется! Разве может аскеза остаться невознагражденной, а искренние молитвы – безответными? На заре творения, когда только начиналась эпоха первого Ману – Сваямбхувы Ману, Васудева и Деваки были Пришни и Сутапой. Сам Кришна сказал им об этом, когда появился перед ними в тюрьме Камсы:

«Мои отец и мать, вы безропотно переносили дождь, ветер, палящее солнце, зной и стужу, терпя всевозможные неудобства, связанные с временами года. Занимаясь пранаямой, чтобы с помощью йоги управлять воздушными потоками в теле, и питаясь только воздухом и сухими опавшими листьями, вы очистили свои умы от всей скверны. Желая получить от Меня благословение, вы с умиротворенным умом поклонялись Мне. Так, сосредоточив свое сознание на Мне, вы провели двенадцать тысяч небесных лет, совершая суровую аскезу. О безгрешная Деваки, постоянно погруженные в мысли обо Мне, с сердцем, исполненным глубокой веры и преданности, двенадцать тысяч небесных лет вы совершали аскетические подвиги, и Я остался вами очень доволен. Как лучший из тех, кто дарует благословения, Я явился перед вами в этом облике и спросил, какого благословения вы хотите. И тогда вы признались, что хотите сына, точно такого же, как Я».

Аскеза, конечно же, не может остаться невознагражденной, но разве может аскеза заменить любовь? Васудева-Кришна появился перед Васудевой и Деваки – с четырьмя руками, в полном облачении, во всем Своем великолепии. На краткий миг в темнице Камсы Он превратился в беспомощного младенца с двумя руками, чтобы вознаградить материнскую любовь Деваки, но тотчас великая сила любви Яшоды и Нанды притянула Его в Гокулу. Двери темницы сами отворились, стражники заснули, кандалы спали с его ног, змей Ананта защищал младенца от дождя, бурная Ямуна расступилась – Васудеве только казалось, что это он несет Кришну – на самом деле их обоих влек в Гокулу могучий поток любви.

– Постойте, но вы же только что сказали, что Кришна родился у Яшоды в Гокуле?

– Конечно!

– А теперь говорите, что Он родился у Деваки в Матхуре!

– И это тоже правда!

– Как это может быть?

– А кто может помешать Вездесущему появиться сразу в двух местах? Любовь Бога проявила этот мир с его бесчисленными чудесами. И та же самая любовь продолжает совершать чудеса. Четырехрукий Васудева-Кришна явил Себя в Матхуре, и в то же самое время двурукий младенец Кришна, сын Нанды, родился в Гокуле. Так Нанда оправдал свое имя: «Нандой зовется тот, кто приносит радость всему миру».

– Но почему же тогда все считают, что Кришна был сыном Деваки?

– Так Яшода оправдала свое имя: «Яшодой называют ту, кто отдает другим свою славу». Она, не задумываясь, отдала свою славу Деваки. Что ей какая-то слава: если у нее родился такой сын!

– В чем же разница между ними?

– Васудева и Деваки не могли забыть о том, что Кришна – Бог, а Нанде и Яшоде помнить об этом мешала любовь в Нему.

Еще один важный урок Кришна-лилы. Появляясь одновременно в Матхуре у Васудевы и Деваки и в Гокуле у Нанды и Яшоды, Кришна раскрывает тайну Своего прихода в этот мир и в нашу жизнь. Причиной Его прихода всегда является любовь. Однако любовь любви рознь. Беда в том, что, когда мы называем разные явления одним и тем же словом, разница между ними тоже стирается.

Любовь Васудевы, сдержанная, безропотная, взращенная на аскезе, преисполнена благоговения и почтения. Камса, заключивший в каземат Деваки и Васудеву, олицетворяет страх, стоящий у истоков такой любви. Закаленное аскезой сердце человека, становится чистым и прозрачным, как алмаз. Страх материального существования расправляется в нем с шестью смертельными врагами человека – вожделением, гневом, жадностью, гордыней, иллюзией и завистью, а бесконечные правила и условности становятся тюрьмой, в которой протекает жизнь такого человека. Васудева абсолютно чист и верен своим обетам, великодушен, благороден, решителен, непоколебим в своей преданности, находчив и смел – ради Бога он готов пожертвовать всем, даже самой жизнью. Поэтому его называют Шаури, «сыном героя», который сам стал героем. Сколько великих святых и мучеников за веру, взрастивших в своем сердце такую любовь, подобно ему, вершили духовные подвиги во имя Бога! Атеисты сжигали их на кострах, пытали, мучили, отдавали на растерзание диким зверям и распинали, но ничто не могло поколебать их чистую веру.

Это, конечно же, путь, ведущий в духовное царство, поэтому Кришна появился перед Васудевой и Деваки темной ночью в темнице Камсы. Но задержался Он там ровно на то время, какое понадобилось Васудеве и Деваки, чтобы вознести свои молитвы.

vasudeva-vacaù çrutvä rüpaà saàharat acyutaù

anujïäpya pitåtvena nanda-gopa-gåhaà naya

«Услышав слова Васудевы: ‘О мой Господь! Я боюсь Камсу»’, Кришна скрыл Свой облик, и, подчинившись любви отца, попросил его: ‘Отнеси Меня в дом пастуха Нанды’».

Такова была скованная правилами и условностями любовь Васудевы, что, подчинившись ей, Кришна тотчас попросил отнести Его в дом хлебосольного Нанды, где никто не будет стеснятся Его. Но с Яшодой и Нандой Он оставался все время, пока жил во Вриндаване, а уехав из него, постоянно вспоминал об их любви. Что делали раньше Нанда и Яшода, чтобы удостоться такой чести? Вопрос этот интересовал даже Махараджу Парикшита. Вот, что ответил на него Шукадева Госвами:

«Чтобы выполнить волю Господа Брахмы, Дрона, лучший из Васу, и его жена Дхара обратились к нему так: ‘Пожалуйста, позволь нам родиться на Земле, чтобы после нашего явления Всевышний Господь, верховный повелитель и владыка всех планет, тоже появился там и открыл всем родившимся в материальном мире высшую цель жизни — преданное служение, при помощи которого они легко смогут освободиться от мучительного материального существования’. Брахма ответил: ‘Быть по сему’, — и тогда удачливейший Дрона, равный Бхагавану, явился во Враджапуре, Вриндаване, и прославился под именем Махараджи Нанды, а его жена, Дхара, явилась в образе Яшоды».

Любовь беспричинна, поэтому причиной любви может стать только любовь, которая делает человека щедрым и великодушным. Нанда и Яшода не совершали аскетических подвигов, не страдали в заточении и даже не боялись Бога. Они просто любили Кришну сами и учили всех остальных так же просто и бесхитростно любить Его: nandayati jagad iti nandah – «Нандой зовется тот, кто приносит радость всему миру». Это другой путь обретения Бога, и только редкие избранные люди, способные полностью положиться на Господа и преклоняться перед чужой любовью, могут пройти по нему до конца. Поэтому Кришна родился у Нанды и Яшоды во Врадже – не мог не родиться. Но, даже если кто-то думает, что во Врадж Его принес Васудева, тоже не беда. Это ничуть не умаляет положения Нанды и Яшоды – по крайней мере, в глазах Махараджи Парикшита:

«Хотя Кришна был так доволен Васудевой и Деваки, что пришел на Землю как их сын, им не дано было насладиться удивительными детскими играми Кришны, просто рассказывая о которых можно уничтожить скверну материального мира. А Махараджа Нанда и Яшода в полной мере вкусили сладость этих игр, поэтому их положение, безусловно, выше положения Васудевы и Деваки».

Итак, ровно в полночь восьмого дня темной половины месяца Бхадра в Гокуле жена повелителя пастухов Яшода легко родила сына – чудного мальчика с кожей пепельно-синего цвета, с огромными, как лепестки лотоса глазами и черными кудрявыми волосами – Кришну. Но не только Его. Вслед за Кришной она родила девочку, в облике которой пришла в этот мир йога-майя, или атма-майя, энергия милости Господа.

Так исполнилось предсказание Брахмы:

«Шакти Господа, известная как вишну-майя, неотлична от Верховной Личности Бога. Многоликая, она очаровывает всех обитателей духовного царства, помогая им стать ближе к Богу, а в виде своего частичного проявления вводит в заблуждение обитателей материального мира, помогая им забыть Бога. По указанию своего повелителя она тоже придет в этот мир, чтобы исполнять волю Господа».

Это она, шакти Самого Господа, исполняя Его волю, перенесла Балараму из лона Деваки в лоно Рохини, и она же сделала так, что сознание Яшоды при родах свернулось внутрь, потеряв контакт с внешним миром – погрузившись в бесконечное духовное блаженство Брахмана, Яшода даже не заметила, как источник этого блаженства, Сам Парабрахман, и вслед за Ним Его энергия появились на свет из ее сердца и чрева. Пока в образе новорожденной девочки йога-майя нежилась рядом со спящей Яшодой, она же в своей безличной форме, невидимо для всех, подхватила младенца Кришну. Как ураганный ветер иногда срывает с озера цветок голубого лотоса и подхватывает его, она перенесла ничего не подозревающего Кришну в Матхуру, в темницу Камсы.

Там, в этой темнице четырехрукий Ваасудева-Кришна внимал молитвам Васудевы и Деваки, изливавших Ему свой восторг, смятение, счастье, тоску и страх и просивших Его о защите. В ответ на их молитвы Он напомнил им об их прошлых жизнях и объяснил им формулу их любви:

«Вы оба, муж и жена, постоянно думаете обо Мне как о своем сыне, но и всегда помните о том, что Я — Всевышний. Так, постоянно с любовью и нежностью думая обо Мне, вы оба достигнете высшего совершенства — вернетесь домой, к Богу».

Произнеся эти слова, Кришна умолк на мгновение. Должно быть, в этот миг образ другой родительской любви, которая так сильна, что может заслонить от человека божественность Бога, всплыл в Его сердце. И тотчас послушная Его воле йога-майя явила младенца Кришну, родившегося у Яшоды, перед Васудевой и Деваки, а четырехрукий образ Вишну, которого они видели до сих пор, исчез, слившись с телом младенца, вмещающего в себя все сущее.

Что случилось дальше, знают все. А если вдруг кто не знает, то кто сможет его спасти?

Деваки бросила прощальный взгляд на младенца, которого так долго ждала, а Васудева, прижав к сердцу свое самое большое сокровище, увидел, что кандалы сами спали с его ног и двери темницы растворились – все препятствия мгновенно ушли с его пути. Что в этом мире способно помешать тому, кто прижимает к сердцу Бога?

Неведомая сила влекла его: «Скорей! Скорей!!! Туда, на другой берег Ямуны, во владения щедрого Нанды, подальше от злобного Камсы, туда, где Он будет надежно защищен! Кому придет в голову искать царского сына в селении скромных пастухов?» Так Васудева, сам того не подозревая, стал слугой родительской любви Яшоды и Нанды, а для Кришны нет никого дороже того, кто смиренно служит не Ему Самому, но тем, кто любит Его. Поэтому Сам Кришна изнутри вел Васудеву – в непогоду, когда путь ему освещали только вспышки молнии, он безошибочно нашел дорогу в Гокулу, а в Гокуле – родильные покои Махараджи Нанды. Там, в этих покоях он оставил младенца Кришну, обменяв Его на девочку, рожденную Яшодой, и отправился в обратный путь.

В этом безоглядном поступке Васудевы еще один непростой урок Кришна-лилы. Мало того, что Васудева, славившийся своей честностью, обманул Камсу, которому обещал приносить всех своих новорожденных сыновей, он еще и украл чужую девочку, и не просто украл, а обрек ее этим поступком на верную смерть, причем сознательно – едва ли он тешил себя иллюзией, что Камса сжалится над восьмым ребенком Деваки, когда узнает, что она родила не мальчика, а девочку. Как понять и оправдать этот поступок, не вмещающийся в рамки мирской морали? Ответ на этот вопрос дает праведный Видура, сформулировавший в «Махабхарате» высший закон нравственности:

tyajed ekaà kulasyärthe

grämasyärthe kulaà tyajet

grämaà janapadasyärthe

ätmärthe påthivéà tyajet

«Ради спасения всей семьи можно пожертвовать одним ее членом, ради спасения деревни можно пожертвовать одной семьей, ради спасения страны можно пожертвовать деревней, но ради спасения Атмы, можно пожертвовать всем миром»

Слово «атма» может переводиться как «душа» – «ради спасения собственной души можно пожертвовать всем миром» – и это так! Сколько людей отказывались от мира ради спасения души. Но слово «атма» также означает «Параматма» – «Высшая Душа», или Бог, поэтому готовность Васудевы пожертвовать всем ради спасения Кришны – высшее проявление нравственности, которое никогда не смогут по достоинству оценить мирские моралисты.

Йога-майя, родившаяся у Яшоды, во Врадже помогла ей забыть, что Кришна Бог, а теперь, несомая Васудевой, она спешила в Матхуру, чтобы ввести в заблуждение Камсу и других демонов и тоже заставить их забыть о том, что Кришна Бог. Но если во Врадже его обитатели забывают о божественности Кришны, чтобы еще сильнее любить Его, то во всех других местах люди предпочитают не помнить о том, что Он – Бог, чтобы еще сильнее ненавидеть Его и Его творение.

Так Кришна снова, во второй раз за эту ночь оказался там, где и должен быть – в Гокуле, деревне простых пастухов, на кровати подле Своей матери. Когда все перипетии этой бурной ночи кончились, и Васудева вернулся в Матхуру с украденной девочкой, Яшода, не ведавшая ни о чем, блаженно открыла глаза. Она увидела рядом с собой младенца с кожей цвета сапфира, с огромными, как лепестки лотоса глазами, алыми губами и шелковистыми кудрявыми волосами. Она глядела на Него и не могла поверить глазам. Все чувства ее застыли, и каждое из них сражалось за ее ум. Ее глаза хотели наслаждаться Его красотой, нос – ароматом, исходившим от Его тела, ее губы хотели осыпать Его поцелуями, а руки – без конца ласкать Его нежное тело. Глядя на Него, она не могла оторваться ни на мгновение. Волосы на ее теле поднялись дыбом, в горле стоял ком, и слезы потоками текли из глаз. Но она ничего не замечала – время остановилось для Яшоды, оцепеневшей от счастья. Она смотрела на луну Кришны – Кришначандру, и сердце ее раскрывалось все шире и шире, подобно белым лилиям, распускающимся на прудах и озерах под лучами полной луны.

В этот миг, чтобы вывести ее из оцепенения, младенец, нежившийся в потоках ее любви, открыл рот и заплакал. Однако вместо обычного плача, по свидетельству летописцев, из Его уст вырвался звук Ом. А как могло быть иначе? Великая мантра Ом предваряет все гимны Вед. Подобно этому громкий звук, раздавшийся из уст младенца Кришны, возвестил всему миру о начале Его земных лил.

«Ооомммм! Ооомммм! Ооомммм!», – неслось по деревне пастухов. Колокольчики на шеях коров подхватили этот звук. Коровы откликнулись на него радостным мычанием, разбудив обитателей Враджа. Проснувшиеся пастушки ощутили неземное блаженство и сразу поняли, что произошло. Они повскакивали с постелей и стремглав понеслись к родильным покоям Яшоды. А звук продолжал свое победное шествие. Во мгновение ока он достиг Матхуры, где его подхватили все храмовые колокола, приветствуя приход Кришны колокольным набатом. Донесшись до слуха Камсы и его приспешников, перезвон колоколов привел их в ужас – они поняли, что их час пробил. Проникнув в сердце Васудевы и Деваки, он вселил в них надежду и утешил их горе. «Ооомммм! Ооомммм! Ооомммм!», – звук несся все дальше и дальше. Он облетел всю Землю, наполняя ликованием сердца праведников и заставляя содрогнуться сердца грешников, вышел за ее пределы, достиг планет гандхарвов – небесных музыкантов, которые разом забили в барабаны и заиграли на музыкальных инструментах, долетел до Кайлаша, планеты Господа Шивы, и заставил его пуститься в пляс. «Ооомммм! Ооомммм! Ооомммм!», – наконец этот звук достиг ушей Брахмы на вершине горы Меру, и великие мудрецы, окружавшие творца, разом умолкли, устыдившись – звуки ведических гимнов, которые они декламировали, застряли в их горле. А звук несся дальше и дальше. Он пронизал пространство и время, и даже сейчас, если прислушаться, можно услышать, как он вибрирует в поднебесье нашего сердца.

Там, в родильных покоях под любящим взглядом Своей матери, Кришна кричал громко, так, чтобы слышали все: «Ооомммм! Ооомммм! Ооомммм! Я пришел на Землю только для того, чтобы прославить любовь Нанды и Яшоды. Нет, никогда не было и не будет у Меня другой причины приходить сюда».

***

Ни в одной другой мировой религии не говорится о том, что Бог Сам может прийти в этот мир. И, правда, зачем Ему приходить на Землю? Чтобы защитить праведников и уничтожить демонов? Праведников может защитить справедливый и мудрый правитель, а демонов – уничтожить вирус, цунами или извержение вулкана. А если и этого будет мало, то в конце концов они перебьют друг друга сами. Чтобы восстановить религию и указать людям путь спасения? Для этого Бог может послать сюда Своего сына, великого святого или пророка. И тем не менее Веды настаивают на том, что Сам Бог в сиянии Своей славы иногда приходит в этот мир, оставляя долгий след в памяти людской. Для чего? Ответ на этот вопрос может быть только один: чтобы откликнуться на любовь тех, кто любит Его больше всего на свете:

muhürtenäpi saàhartuà

çakto yadyapi dänavän |

mad-bhäktänäà vinodärthaà

karomi vividhäù kriyäù ||

«Чтобы уничтожить всех демонов, Мне хватит и нескольких минут! Я прихожу сюда и провожу здесь Свои лилы [не для этого, а для того], чтобы доставить удовольствие тем, кто предан Мне».

Люди привыкли думать о Боге как о творце и повелителе Вселенной, вознаграждающем праведников и наказывающем грешников, как будто Бог создал этот мир, чтобы чем-то занять Себя. Тем самым они пытаются стянуть Бога на свой уровень. Но Бога не может интересовать Его низшая энергия, неодушевленная материя, так же как нас не интересуют отбросы нашей жизнедеятельности. Он Сам не судит людей – этим занимаются другие, благо что желающие судить других в этом мире всегда найдутся.

Бог есть чистая, надмирная любовь, свободная даже от намека на корысть. Поэтому в других Его тоже привлекает только любовь. Как сильный огонь, соприкасаясь с иными предметами, вызывает к жизни огонь, дремлющий в них, и дотла сжигает все остальное, Бог откликается только на наше желанием полюбить Его – наши материальные горести и радости оставляют Его равнодушным. Но, разглядев в нашем сердце искорку желания полюбить, Он постепенно раздувает ее, так что все остальное, за что мы держимся здесь, сгорает в пламени этой любви.

Если, конечно, мы позволим ей разгореться…